Мир современной музыки удивительно многогранен. Одну из его феноменальных особенностей передает фраза «свернутость исторической спирали в точке современности». Свойство стереоскопического видения музыкальной культуры, и шире – человеческой, прекрасно чувствовал Осип Мандельштам, написав в начале 1930-х годов эти знаменитые строки. Еще не сложилось общего термина, который бы обозначил единый стилевой и мировоззренческий вектор искусства XX века, если это вообще возможно. С другими веками всё, казалось бы, понятно: XVII век – барокко, XVIII век – классический, XIX – романтизм. А XX век какой? И все его загадки и противоречия, прерванный историческими катаклизмами дискурс двух авангардов, модерна и постмодерна, проблемы эстетики и этики воспринял нынешний век – двадцать первый. Немецкий композитор Хельмут Лахенманн упрекал мэтра европейского авангарда Пьера Булеза в том, что тот в своих творческих экспериментах и программных статьях совершенно снял вопрос о красоте в новой музыке.
Может ли современная музыка быть красивой, вызывать наслаждение одним своим звучанием, помимо сложных языковых, композиционных техник и концептов? Каждый из композиторов решает этот вопрос по-своему, и на концерте Самарского отделения Союза композиторов России, про- шедшем в самом конце апреля в рамках филармонического абонемента «Марк Левянт и Союз композиторов представляют», в каждом из прозвучавших сочинений ставился этот животрепещущий вопрос. Программа вечера получилась насыщенной и разнообразной по стилям высказывания: авангард с колючей, жесткой диссонансностью, как бы отвергающий каноны красоты ради правды, соседствовал с направлениями под знаком «нео» – неоклассикой, неофольклоризмом, неоромантизмом, неоимпрессионизмом, неоэкспрессионизмом. Между ними шел непрестанный поиск синтеза между ис- кренностью высказывания, экспериментами в области языка и формы ради создания но- вой красоты.
На линии неоклассической парадигмы расположились «Забавный концертштюк» Аллы Виноградовой и Концерт для альта Светланы Мышкиной – сочинения необычайно светлые и радостные. В пьесе Аллы Виноградовой аллюзии на музыкальную неоклассику С. Прокофьева, С. Рахманинова были остроумно инкрустированы элементами джазовой аккордики, помещены в рамку синкопированных ритмов с острыми акцентами, искусно сделанная оркестровая фактура переливалась разнотембровыми соло в духе идеи Klangfarbenmelodie, что придавало музыке, сияющей лучезарным сверхмажором, забавную непредсказуемость, озорство. Кто из публики, сидящей в зале, мог угадать, кого мы встретим в следующем такте: бас-кларнет с его интонациями заговорщика, компанию безудержно смелых и певучих скрипок или пугливую флейту? «Забавный концертштюк», посвященный автором оркестру Самарской филармонии, оказался «крепким орешком», но коллектив под управлением дирижера Георгия Клементьева в целом справился с трудной задачей. Вот если бы только чуть темп подвижнее… Но главное – это атмосфера радости, счастья, заключенная в этой музыке, наполнила зал, словно обещая открытия новых горизонтов. И открытия были! И, конечно, бурные аплодисменты. На той же линии неоклассики расположился Альтовый концерт Светланы Мышкиной, написанный несколько лет назад по заказу известного самарского альтиста Николая Варламова. В программе филармонического вечера состоялась мировая премьера Концерта (солистка – Татьяна Гайворонская). Это мастерское сочинение, пронизанное светом барочных музыкальных традиций, отголосками тем английских верджиналистов, Вивальди, Генделя, представило публике свой канон красоты и гармонии в союзе прошлого и настоящего. Мелодии в процессе драматургического развития порой словно мутнели под натиском современных ритмов и терпких кластерных звучностей, но ясная гармоническая логика, сочность аккордовых красок вновь высвечивали нетленную красоту необарочных тем. Поразила и найденная Светланой Мышкиной подлинная, отнюдь не банальная лирическая интонация с оттенками сентиментальности и ностальгии, ставшая основой тематизма в красивейшей второй части Концерта, в вальсовом эпизоде финала. Линию неоромантизма представил Концерт для фортепиано с оркестром (1 часть) Павла Левадного (Москва). В нем звуковая и эмоциональная атмосфера была своего рода концентрацией сумрачной, гнетущей экспрессии. Лирический герой Концерта в исполнении Александра Яковлева словно пытался побороть роковые обстоятельства, подобно истинному романтику ощущал трагический разлом мира, но уже XXI века. Вступление (таинственные звуки челесты и дуэт флейт), как того и требует романтическая драматургия, стало сосредоточением неразрешимых вопросов бытия, а голос фортепиано, подобно голосу Гамлета наших дней, – звуковым олицетворением мучительной рефлексии, доходящей до отчаянных всплесков, гневных протестов в кульминациях. Наиболее впечатляющими показались эпизоды tutti оркестра и фортепиано в главной партии, соло фагота, успокаивающее и лирически сосредоточенное в побочной теме, начало разработки с жесткими пластами остинатных ритмов, словно воссоздающее картину шабаша на Брокене, сверхэкспрессивная каденция солиста на пределе виртуозных возможностей и реприза, в которой тутти оркестра, словно символизирующее тотальную массу, поглощает героя, у которого уже нет сил сопротивляться! Совершенно иной мир светлой печали с утонченным, полным ностальгической красоты микстом неофольклорной и неоромантической линий представляли собой три танца из сюиты «14 еврейских танцев» Салима Крымского, а его цикл напомнил о другом, всеми любимом романтическом цикле из 21 мелодии – «Венгерских танцах» И. Брамса. Кульминацией линии символизма, неоархаики и всего первого отделения концерта стало масштабное программное сочинение Илоны Дягилевой «Наскальные фрески» для меццо-сопрано (Юлия Маркова), хора (камерный хор SOLARIS, руководитель Елена Юнек), органа (Павел Назаров) и оркестра. И это исполнение было второй мировой премьерой концерта. Идея новой гармонии человека и природы уже давно волнует Илону Дягилеву. Природу она понимает как часть духовного космоса, окружающего человека. Философскими раз- мышлениями над этой темой наполнены многие сочинения композитора: «Миллениум», «Мгновение вечности», «Дыхание ветра», симфоническая поэма «Слово», «Эскизы моря». В таинственных «Наскальных фресках» образу женщины – хранительницы мудрости и красоты – отведена особая роль: после инструментального первого раздела звучит молитва Credo от ее лица (партия меццо-сопрано), которая призвана спасти мир и возродить утраченную гармонию вселенной. Символическая звукопись расцветающей земли во вступлении, медитативное соло фагота, колокольные звоны в кульминации-катастрофе в первом разделе, звучание органа и слова молитвы во втором – придают всей концепции лаконизм, стройность и театральный размах.
Первое отделение было богатым на премьерные события, во втором, продолжая линию неофольклористики и неоархаики, были исполнены три части из сюиты «Петербургские новеллы» Рашида Калимуллина и симфоническая картина «Стан Тамерлана» из оперы «Легенда о граде Ельце, Деве Марии и Тамерлане» Александра Чайковского. И, напоминая идею снятия конфликтного напряжения и окончательного примирения, в коде концерта прозвучала неувядающая классика XX века: знаменитый вальс Кара Караева из балета «Семь красавиц», Танец Эгины и Вакханалия из балета «Спартак» Арама Хачатуряна и музыка из балета Тихона Хренникова «Гусарская баллада». Филармонический оркестр как-то неожиданно встрепенулся, ожил, заиграв любимую, давно знакомую музыку. А уж мелодия «Колыбельной» Т. Хренникова была сыграна не только с душой, но и с пафосом! В связи с таким драматургическим решением концерта сам собой напрашивался вопрос: готовы ли мы слушать музыку XXI века, доверяем ли мы ее новаторским исканиям или нам милее неувядающая классика? Конечно, само по себе это прекрасно, но в данном случае те свежесть и яркость впечатлений, которые были получены в первом отделении концерта, несколько поблекли, стерлись к заключительному, финальному номеру вечера. Но, к счастью, осталась в памяти музыка композиторов XXI века!
